Есть в Оренбурге одна могила...,у которой многие помощи просят

На Старом городском кладбище в 1940 году был похоронен афонский монах Василий Ожерельев. Говорят, при жизни он не только людей защищал, но и спасение целого Оренбурга у Бога вымолил...Вот и сейчас, какие бы пожары ни случались на погосте, его пристанищу все нипочем: огонь «съест» кресты, таблички с именами покойных, а вокруг места его захоронения трава только зеленее становится. 

К могиле старца всегда дорожка протоптана. Идет к нему народ, просит о помощи, а потом возвращается с благодарностью. Молятся за низкой оградкой о рождении малыша, исцелении больных родственников и даже о дожде в засушливую погоду. Но слава у Василия тихая, мало кто-что о нем знает. Чтобы найти хоть какие-то сведения о его жизни, uralpressa.ru пришлось распутать целый клубок.

Журналисты нашли дочь последней свидетельницы жизни и чудес монаха Валентины Макаровны Сергеевой, ныне уже покойной. Она знала его, когда самой ей было лет восемь. Семья Сергеевых бежала из Переволоцкого района во время раскулачивания. Добрались до областной столицы, искали верующих и близких по духу, чтобы вместе молиться. Так и узнали об отце Василии, а маленькая Валя носила пирожки для того доброго дедушки.

– Обязаны мы отцу Василию тем, что город наш живет и процветает до сих пор. Оренбург-то провалиться под землю должен был. Это ему в видениях было сказано. Старец ушел в лес за реку Сакмару и молился там 40 дней и ночей. Рыдал так, что на щеках борозды оставались. Отца, кстати, и прозвали Плакучим, за то что слез не жалел, замаливая грехи горожан. Господь смилостивился - и Оренбург спасся, – рассказала Галина Федоровна.

Нигде в России не было такого гонения на православных людей, как в Оренбуржье, считает она. Мы – ссыльная сторона, сюда отправляли неугодных царю, революционеров. Как правило, все они твердили: «Бога нет, Бога нет!» Но монах словно разбрасывал семена православия по Оренбургу, и они давали всходы.

Сам он из семьи греков, принял схиму на святой горе Афон. Однажды Матерь Божья ему явилась. И сказала в мир идти, спасать народ от безбожия. Василий прошел 80 городов, и в 1934 году в Оренбурге встретил преданных вере людей. Ночевал он то на колокольне Никольского собора, то в келье разоренного монастыря на улице Аксакова. Морозы тогда стояли такие, что волосы старца примерзали к стенке. И вот однажды возле водонапорной башни увидела его женщина по имени Анастасия и рассказала про сутулого, хилого (килограмм 30 в нем было) старичка своей глубоковерующей сестре Анне Масловой. 

– Встретила на улице отца Василия и вдова Васена, местная жительница: в монашеских лохмотьях, обувь на ладан дышит. Говорит: пойдем жить ко мне! Старец согласился, – рассказывает собеседница сайта. – Так оказалось, что Васенин дом был на улице Нижегородской неподалеку от дома сестер Масловых. Они прознали про поселившегося в соседнем дворе старичка, похожего на Саровского. Пожаловали его забирать, а он, ни разу их не видевший, имен не знающий, вымолвил: «Анна, я восемьдесят городов прошел, тебя искавши. А ты сама пришла!» Нигде не было такой, она понимала глубину апостольской веры, готова была ради Господа сесть в тюрьму. Стала Анна духовным чадом монаха.

Могилу Василия Ожерельева регулярно навещают сыновья, внуки и правнуки его духовных чад из Оренбурга и Орска, эти люди друг друга знают и поддерживают связь. Но однажды Валентина Сергеева увидела на кладбище незнакомку. Разговорились, оказалось, что сидела она с монахом в одной камере. Его несколько раз за преданность Христу сажали. Как-то тюремных вывели на прогулку, а отца взяли под локотки и на допрос. Сокамерница глянула ему вслед и на спине увидела надпись большими золотыми буквами: «За Бога». 

Совсем немощный был отец Василий, лежал без движения. А люди все шли за молитвой, и доносы сыпались в НКВД. Приезжали за ним на полуторке, брали за ноги и плечи, швыряли в кузов, слегка присыпанный соломой. Привозили обратно еле живого. Умер старец, когда ему шел 107-й год.

Кстати, ни одного изображения Василия Ожерельева не осталось. 

– При жизни хотели его сфотографировать, а он: «Ах вы озорники, зачем? Вон есть Серафим Саровский, Сергий Радонежский, за них и молитесь. Вот еще, на мою фотокарточку будете молитвы читать! – объяснила Галина Федоровна.